— УРА!!! — поддержали его моряки Франки-Штейна, а вслед за ними и остальные гости.

— Ну а тех же, кому неприятно слушать про подвиги капитана Лагранджа, мы в нашем баре не держим, — холодно добавил Берг. — Таким милости просим — проваливайте.

Однако никто не ушёл.

Напротив, в этот, казалось бы, забитый бар все прибывали и прибывали люди.

И в тот вечер.

И в последующие.

На следующий день после прибытия Франки-Штейна в порт Шервиля.

Несмотря на то что острову Лореляй повезло с губернатором и мэром, на острове, и уж тем более в его столице — Шервиле, хватало не чистых на руку проходимцев. Как раз четверо таких сейчас наблюдали за входом в лавку местного ювелира Якоба Герштейна.

— Да чего так долго-то! — начал ныть один.

— Угу. Может, он вообще с пустыми руками выйдет, а? — поддержал его другой.

— Может, у него денег только на посмотреть хватит? — вякнул третий.

— Цыц! Я слышал этот задрипыш из команды капитана-алти! А у них с деньгами хорошо, — рявкнул на своих товарищей атаман.

— Да врут они всё, — поморщился Первый. — Если у них такая лихая команда, то зачем бы им понадобился этот задрипыш?

Ответить атаман не успел. Дверь лавки открылась, и на крыльцо вышел паренёк с жёсткими чёрными, как смоль, волосами узкими глазами и в нелепых круглых очках. Паренёк этот держал в руках небольшую шкатулку и любовно её поглаживал.

— Ну вот! — радостно воскликнул атаман. — А вы все ныли, что нет у них денег! Всё правда, что говорят про эту команду! И то, что их капитан настолько богат, что для себя одного снял весь бордель маман Луизы. А потом после него даже самые матёрые шлюхи в раскоряку ходили и загадочно улыбались. А теперь соберитесь, ленивые жопы. Сделаем дело, и вам тоже на девочек хватит.

С неподдельной серьёзностью на лицах бандиты проследовали за пареньком в очках. Сперва умело держали дистанцию, чтобы не спалиться раньше времени, а затем, когда очкарик свернул в один из многочисленных проулков, быстро ускорились.

Атаман широко замахнулся, намереваясь приложить парня сзади деревянной лаптой. Но очкарик резко развернулся и легко поднырнул под этим оружием, а затем, прижимая двумя руками к груди шкатулку, отпрыгнул назад.

— Что вам нужно, уважаемые? — с вызовом спросил он. — Вы мешаете мне пройти.

— Хочешь идти, отдай нам шкатулку и деньги. А затем проваливай, — рявкнул атаман. Его подручные уже окружили парня.

— Увы, не могу, — виновато ответил парень и любовно взглянул на шкатулку. — Всё это мои вложения в будущее. Надеюсь… понадобятся.

— Не будет у тебя будущего, так что не понадобятся! — хохотнул атаман, а затем без предупреждения атаковал.

Шон де Липшек, главный канонир на Франки-Штейне, всё ещё не избавился от своей мягкости и врождённого человеколюбия. Поэтому от размашистых ударов лаптой он просто уворачивался.

Однако, когда к его шкатулке потянулись грязные пальцы одного из грабителей… В голове парня раздался знакомый щелчок.

Что было дальше, четвёрка бандитов помнит смутно. Вот они пытаются обокрасть нелепого очкарика…

Вот во все стороны разлетаются брызги крови, а бандиты падают…

Вот они ударились об брусчатку…

А вот и самое страшное — безумное лицо юноши и его кулаки! Казалось, будто все четверо видят их в один момент. Этот дикарь в круглых очках с невероятной скоростью перемещался от одного тела к другому, наносил один-два удара и летел бить следующего.

— Получай! Получай! — неистово кричал этот свихнувшийся монстр в теле тщедушного юноши.

— Извиняйся, сука! — орал он.

— Исправляйся, мразь!

И продолжал лететь от одного к другому.

И так по кругу…

И так по кругу…

Притом всё это время левой рукой он прижимал к груди шкатулку, умудряясь не замарать её каплями крови.

В какой-то момент этой ужасной непрекращающейся карусели неудачливые бандиты начали терять сознание один за другим.

Когда же атаман захрипел и приоткрыл глаза, сквозь кровавую пелену он смог разглядеть величественный силуэт. Потребовалось несколько секунд, чтобы атаман с ужасом понял, что избивший их до состояния ленивых вареников юноша сейчас, стоя, зарисовывает следы своих безумств.

Убрав блокнот, силуэт склонился в поклоне и проговорил:

— Прошу прощения за жестокость, но должен признать, вы сами стали причиной моей агрессии. Но я на вас зла не держу и, пожалуйста, вы тоже не злитесь на меня.

Юноша развернулся и пошёл прочь.

Но, будто вспомнив что-то, вновь посмотрел на бандитов. Атаман в этот момент передумал пытаться пошевелиться и решил, что разумнее всего и дальше прикидываться ветошью.

— Господа! — снова заговорил безумный хлюпик. — Раз уж Дева под Килем свела нас вместе, очень прошу рассказать всем о величие и мощи капитана Лагранджа. О наших богатствах и успехах. Заранее спасибо.

Юноша поспешил прочь по своим безумным делам.

Атаман бандитов же в тот момент прокручивал в голове лишь одну мысль:

«Будь уверен, всем растреплю! Если даже доходяга в этой команде так силён и богат, чтоб ходить по лавкам Герштейна, то остальные, наверное, и вовсе чудовища! Даже врагам не пожелаешь встретиться с ними!»

Глава 24

Через пару дней после прибытия Франки-Штейна в порт Шервиля, Седьмое Сумеречное море.

В центре города располагался большой особняк, который сейчас был выставлен на продажу. Принадлежал он семейству, которому посчастливилось заработать достаточно денег и заручиться нужной поддержкой, чтобы получить приглашение переехать на один из Викторианских островов Четвёртого Сумеречного Моря.

Хозяева особняка тут же воспользовались предложением и умчались навстречу новой жизни в одном из Райских морей — так в народе называли моря с Первого по Четвёртое. Продажу своего особняка счастливчики доверили проверенному посреднику.

И этот посредник — опытный мужчина в очках с дорогой оправой и бархатном камзоле лично встречался с потенциальными покупателями.

Молодую даму в красном атласном платье с кринолином, волосы которой были убраны в сложную причёску, доставила на просмотр дома арендованная самоходная карета высшего класса. Даму сопровождал юноша в нелепых круглых очках с золотой оправой, и казалось, он чувствовал себя не в своей тарелке. Опытный посредник мигом оценил стоимость камзола юноши, который на нём отлично сидел. Такие дорогие вещи в аренду не сдают. И юноша, и его дама одеты были дороже, чем посредник мог бы себе позволить, если удачно продаст особняк и потратит все деньги на одежду.

— Господин Матьюиди, — проговорила дама, обращаясь к продавцу. — Это и есть тот дом, о котором мы слышали? Лучшее из того, что можно приобрести на острове?

— Всё верно, госпожа… — посредник всё ещё не знал её имени. Об этой встречи они договаривались через поверенного девушки — сурового алти в дорогом костюме и с огромным импульсным ружьём за плечом.

— Марселла дель Ромберг, — быстро произнесла девушка. — А это мой друг Шон де Липшек.

— Рад знакомству, госпожа дель Ромберг, господин де Липшек, — раскланялся посредник. — Для меня честь принимать дочь благородного семейства дель Ромберг на нашем острове. Вы присматриваете резиденцию для семейного отдыха? Достойную вашей почтенной матушки? — вежливо спросил Матьюиди.

Девушка окинула его холодным взглядом, опытный посредник поёжился. Но через несколько секунд она сменила гнев на милость и одарила его ослепительной улыбкой:

— Вы, вероятно, не поняли, господин Матьюиди. Я нахожусь здесь не как наследница дель Ромбергов, не по делам семьи. Я здесь в качестве старшего помощника капитана Лагранджа, я служу на его корабле Франки-Штейн. Вы слышали о нашей команде?

— Э… да, — растерялся посредник. — Пожалуй, в нашем городе сложно найти тех, кто не слышал о капитане Лаграндже и его команде.

Девушка торжествующе улыбнулась и продолжила: