Более того, цинцы попытались извлечь из болота обе, попавшие туда пушки. За ночь оба тяжелых орудия ушли довольно глубоко в топь, сделав все усилия цинцев по их спасению бесплодными.
– Зря стараются, – прокомментировал их действия станичный атаман. – Сколько здесь живу, это болото еще ни разу ничего назад не отдало. Что в него упало, то пропало.
Не слышавшие этой народной мудрости цинцы потратили зря целый день. За это время, две станичные сотни обошли болото с запада, устроили на обратном пути еще одну засеку и атаковали цинский арьергард. Атаку цинцы отбили, хоть и с большим трудом. В какой-то момент боя ситуация для них сложилась критическая, несмотря на их численное превосходство. Уж очень внезапным и яростным было нападение руоссийцев.
Казалось, еще один натиск и чаша победы склонится на сторону станичников. Ситуацию спас резерв Сянь Ляна спешно переброшенный через гать обратно на южную сторону. Станичники понесли потери и вынуждены были отойти. Тем не менее, ситуация для них сложилась критическая, ни о каком продолжении наступления на Загреевскую речи уже не шло, цинцам приходилось думать о том, как ноги унести обратно в форт.
– Завтра на рассвете пощупаем цинский авангард, – решил Хролов.
У цинского командующего на этот счет были совсем иные планы, он приготовил руоссийцам сюрприз, внезапно обернувшийся против него самого. Ночной прорыв. Такой бой чреват неожиданностями для обеих сторон. На первом этапе, цинский авангард сумел незаметно для станичников отойти с плацдарма на северной стороне на южную. Затем, цинцы довольно легко отбросили от дороги станичный заслон, не ожидавший от противника такой прыти. Трофеями цинцев стали котел с недоваренной кашей, да охромевший и не годный к быстрой скачке конь.
Получив известия о достигнутом успехе, господин Сянь Лян приказал главным силам отходить обратно к форту. Колонна медленно, по причине убыли тягловых животных, две оставшиеся пушки и почти все повозки приходилось тянуть людям, двинулась на юг, пока не уперлась в только что устроенную станичниками засеку. О том, чтобы разобрать ее в ночной темноте не могло быть и речи.
В этот момент отличился есаул Приянов. Сообразив, что именно произошло, и какие богатые трофеи уплывают буквально из-под носа, он повел свою сотню в атаку на почти вдесятеро превосходящего противника. Немалую долю его решимости составляло желание смыть позор предыдущего бегства. Место, где станичникам удалось прорваться к дороге, пришлось на середину вражеской колонны, где большинство составляли невооруженные рабочие. В темноте один станичник показался десятью, началась паника, стремительно охватившая, как авангард, так и арьергард, цинцы, не слушая своих командиров, бросились врассыпную.
На северной стороне перестрелка с другой стороны болота также вызвала переполох. Спросонья Хролов решил, что это их атакуют цинцы и уже хотел приказать отходить, чему категорически противился штаб-капитан Магу. На этот раз чуть не поссорились командиры руоссийцев, но тут передовые посты доложили, у них все спокойно, а перестрелка происходит гораздо южнее.
Алекс тут же внес свое предложение.
– Надо послать разведку к цинскому плацдарму.
Быстро обернувшаяся разведка доложила, цинцы ушли, плацдарм пуст. Попытка продвинуться вслед за ними, потерпела неудачу. Уходя, противник так разрушил гать, что она стала не только непроезжей, но и непроходимой ни для людей, ни для лошадей. Пришлось остановиться, ждать утра и с тревогой прислушиваться к гремевшей с той стороны болота стрельбе. Поначалу она была довольно интенсивной, затем понемногу стихла, сведясь к редким одиночным выстрелам. Это могло означать, как прорыв цинцев, так и разгром их колонны.
В последнее верилось мало, уж больно неравны были силы. Только под утро Приянов догадался отправить к войсковому старшине посыльного с донесением о полной победе. И только после полудня, наспех починив гать, станичный авангард смог добраться до своих товарищей, когда помощь им уже и не требовалась. Еще двое суток станичные разъезды отлавливали и отстреливали небольшие группы цинцев и одиночек, пытавшиеся пробраться обратно в форт. Одних только пленных набралось четверть тысячи.
– Корми их теперь, – ворчал Хролов.
Зря он так, трофеи станичникам достались богатые. Из продовольствия, правда, по большей части был рис и какая-то неизвестная Алексу крупа. Зато одних только винтовок собрали больше семи сотен. Разнообразие типов и калибров поражало воображение, от вполне современных дойчевских винтовок под унитарный патрон с металлической гильзой до древних фитильных мушкетов местного производства. Патронов было немного, видимо цинские солдаты больше уповали на штыковой удар и бой с применением холодного оружия.
Больше всего, штаб-капитана заинтересовали две трофейные пушки. Изучив клейма на стволах, офицер заключил.
– Тоже, дойчевские, стальные, казнозарядные, производства заводов господина Группа. Конструкция не самая современная, но вполне себе рабочая.
Хролова интересовал другой вопрос.
– Стрелять-то из них можно?
– Можно, – кивнул Алекс, – пушки исправны, замки и прицельные приспособления на месте, только какая-то сволочь утащила почти все капсюли для воспламенения заряда. Нам досталось всего два десятка.
– Искали?
– Искали. Ничего не нашли.
Зато нашли меч самого господина Сянь Ляна. Тела его так и не обнаружили, но вряд ли цинский командующий расстался со своим личным оружием по доброй воле. А найденный меч был именно его, пленные, близко видевшие цинского военачальника еще до приказа отступать, в один голос подтвердили это.
Итог ночного боя подвел штаб-капитан Магу.
– Хоть мы и не успели принять в нем участия, тем не менее, исход его стал вполне благоприятным для нас. Первое. Противник понес большие потери в живой силе. Из тех полутора тысяч, что вышли из форта три дня тому назад, обратно вернулась едва ли половина. Второе. Противник потерял половину своего тяжелого вооружения. Две пушки утонули в болоте, и достать их уже вряд ли получится, еще две стали нашими трофеями с чем я поздравляю есаула Приянова.
Станичники одобрительно зашумели. Захват двух вражеских пушек дело знатное, на войне за такое офицерский Егорий положен. С трудом преодолев шум Алекс продолжил подведение итогов.
– Третье. Цинцы лишились значительного запаса боеприпасов и продовольствия, особенно много было взято патронов к новым дойчевским винтовкам. Оставшиеся в форте солдаты вооружены куда хуже. И четвертое, самое главное. Противник полностью утратил инициативу, он может только сидеть в форте и не помышлять ни о каких активных действиях. Настала пора принять решение, как окончательно изгнать его.
Глава 7
– Не спеши, сейчас он влево повернет, движение будет облическим, боковое смещение небольшим тогда и стреляй. Упреждение бери в полкорпуса.
– Так точно, господин штаб-капитан!
Припав к прицелу, Ивасов энергично крутил маховик горизонтальной наводки, пытаясь поймать в него ускользающий цинский пароход. Как лучшему стрелку ему была доверена почетная должность наводчика трофейного орудия. Каких трудов стоило притащить сюда по полному бездорожью многопудовую пушку – не передать. Сначала соорудили плот, способный выдержать такую тяжесть. Затем, ниже форта погрузили пушку на плот и сплавили к месту засады. Когда выгружали на берег, плот накренился, и все усилия станичников едва не пошли ко дну. После выгрузки, усилиями двух десятков людей и стольких же лошадей, орудие втащили на береговой откос и там замаскировали в ожидании прибытия парохода.
– Обратно не повезем, – решительно заявили станичники, – пусть лучше тут ржавеет, чем ее обратно тащить.
Тяжелые чугунные снаряды везли по берегу во вьюках по два на одну лошадь. По поводу использования трофейной артиллерии разгорелись горячие споры. Хролов со станичным атаманом стояли за обстрел форта и штурм.
– У нас всего два десятка выстрелов, – убеждал их штаб-капитан, – пока пристреляемся, они закончатся.