— Изнутри свинец залит, сверху войлоком обмотана. Так вот, я к вам, а Жорж меня не пускает. «Рано» шипит. А тут и второй Староплесский, который Гелиан, появился. Они вас за руки, за ноги и к обрыву потащили. Жандармы револьверы повытаскивали, из кустов лезут и орут «Стоять! Руки вверх!». Я за ними. Солдат сразу лапы поднял, а офицер за револьвер схватился, а потом видит, что много нас, всех не перестреляешь, и дуло к виску. Ну, я как прыгнул! Револьвер из руки выбил, и по морде ему, по морде…

Гелиан — стрелок призовой, только здесь не тир и не стрельбище, на то, что ему могут элементарно дать кулаком по морде он никак не рассчитывал.

— Не убил?

— Живой. Жандармы его враз повязали и увели. Да вон Жорж идет, он остальное лучше знает.

Судя по довольной роже агента Манского, операция прошла успешно, и некоторый результат уже был. Так и оказалось.

— Обоих взяли, на кого рассчитывали. Правда, капитана некоторые слегка помяли, — Жорж бросил выразительный взгляд на Фелонова, — но для допроса он вполне пригоден.

— Он уже что-нибудь сказал?

— Пока молчит. Ну да ничего, заговорит еще. И не таким языки развязывали. А солдатик, как понял, с кем дело имеет, так чуть в штаны не наложил! Покушение на жизнь офицера, тут бы вместо петли на пожизненную каторгу поехать — большая удача требуется. Уже готов все выложить. Кстати, позвольте-ка.

Агент отобрал у Фелонова дубинку.

— Улика. Будет приобщена к делу. Сейчас обоих в местную кутузку определят, господин штаб-ротмистр допрос учинять начнет, а жандармы за подполковником Староплесским поедут. Думаю, он-то долго запираться не станет.

— А я на допросах присутствовать смогу?

Жорж только руками замахал.

— И думать забудьте! Здесь вам не Текуль! Дело, можно сказать, государственной важности.

— Но меня это дело тоже напрямую касается! Я же в нем основной потерпевший!

— Как потерпевшего вас обязательно допросят, — мерзко хихикнул Жорж, — вот и поприсутствуете. А как ваше самочувствие? Голова не болит?

— Есть немного. Помогите мне встать.

Опираясь на плечи Фелонова и Манского, капитан добрался до подножия горы, откуда его в бричке доставили на съемную квартиру и уложили в постель. Агент сразу же умчался по своим делам, а бывший унтер остался ухаживать за пострадавшим офицером.

На следующее утро капитана Магу посетил ведущий следствие жандармский штаб-ротмистр в сопровождении писаря. До самого обеда жандарм мучил капитана расспросами, а писарь непрерывно скрипел пером. Единственное, о чем Алекс умолчал, касалось его романтических отношений с Алисией. Нечего жандармам грязными лапами в этом ковыряться, это касается только его души.

Закончив допрос, штаб-ротмистр протянул капитану исписанные листы.

— Прочитайте и подпишите.

Алекс лениться и не стал принялся за чтение, а попутно постарался вытянуть из жандарма всю возможную информацию.

— А обвиняемые что говорят?

— Капитан Староплесский пока молчит. Сначала кидался на всех, а теперь в депрессию впал. А двое других все уже выложили, и про первое покушение и про вчерашнее, а вот о поджоге в Текуле они ничего не знают.

— Это-то не удивительно.

Алекс отложил прочитанный лист и углубился в следующий.

— Удивительно, как Гелиану Староплесскому удалось втянуть своего родственника в такую грязную историю! У него ведь четверть века беспорочной службы.

Штаб-ротмистр только снисходительно улыбнулся.

— А я в этом ничего удивительного не нахожу, не раз приходилось сталкиваться с подобными историями. Душа подполковника Староплесского почернела и была источена, как трухлявая колода червями-древоточцами. И черви эти зависть и алчность. А служба его беспорочной была только потому, что его темными делишками, связанными с контрабандой никто не интересовался. К тому же Гелиан выложил ему немалую сумму за участие в этом деле. Но уж теперь-то он ответит за все.

— Непонятно только, откуда Гелиан Староплесский деньги взял. У него же долги.

Алекс отложил следующий лист.

— Да, — признал штаб-ротмистр, — этот вопрос еще не прояснен, но подполковник Староплесский показал, что Гелиан несколько раз упоминал фамилию заводчика Тупилова. Это имя вам ни о чем не говорит?

— Ну как же, Валериан Тупилов — один из основных конкурентов моего деда. Правда в последнее время по столице ходили слухи, что дела у него пошли не очень хорошо. Я только не понимаю, каким образом я мог ему помешать? Да мы и не встречались лично ни разу.

— Эти аспекты следствию еще предстоит прояснить, — решительно заявил жандарм. — Вы закончили?

— Да.

Алекс оставил на последнем листе свою подпись. Жандарм с писарем аккуратно собрали бумаги, пронумеровали листы и отбыли к себе. Капитан лег, закинул руки за голову и задумался.

Ох, не стоило Гелиану Староплесскому самому на это дело идти. Послал кого-нибудь другого, у него был бы шанс отвертеться. Тогда против него были только показания покушавшихся, а там адвоката хорошего найти, родственники помогут, связи свои обширные подключат… А теперь целых шесть жандармов его участие в преступлении под присягой подтвердят. Есть от чего впасть в депрессию!

Однако, прояснив некоторые мелочи и обезвредив исполнителей, арест злоумышленников поставил новые вопросы, ответов на которые пока не было. Еще больше туману напустил заявившийся поздно вечером агент Манский.

— Сбежал я из этого дурдома. Сегодня в полдень была получена телеграмма — к нам выехал полковник Тарнилов. Через три дня ожидается, все носятся, как скипидаром смазанные, готовятся.

Алекс порылся в памяти, но так и не смог вспомнить, чем же этот жандармский полковник так знаменит. Вроде и чин невысок. Так чего же местные так забеспокоились? Но вида о своей неосведомленности капитан не подал. Задал как можно более нейтральный и обтекаемый вопрос.

— А с чего бы это господину полковнику в провинцию выезжать?

— Вот и я понять не могу. Ниточка от покушения на вашу персону потянулась в столицу, но ведь из особ императорской фамилии к нему вряд ли кто-то причастен. Или все-таки причастен?

И тут до Алекса дошло, что этот полковник Тарнилов должно быть возглавляет четвертую канцелярию главного управления, а канцелярия эта занимается вопросами императорской семьи. В том числе и вопросами их безопасности. Чем дальше, тем туже закручивалась спираль вокруг личности скромного пехотного капитана. Воротник мундира как-то сразу начал сдавливать шею, и Алекс расстегнул верхнюю пуговицу.

— Узнаем, когда приедет полковник.

— А вот это вряд ли, — усмехнулся Жорж, — все, что относится причастности членов семьи к неблаговидным делам, имеет высшую степень секретности.

Настала очередь Алекса посмеяться.

— Я вас умоляю, Жорж! Для того чтобы узнать эти ваши секреты, моей матушке достаточно посетить любой великосветский салон.

Здесь капитан, конечно, приврал, но не очень сильно.

Грозный полковник Тарнилов прибыл на четвертый день, до сих пор дорога из столицы до Аллерта была долгой и чреватой дорожными неожиданностями. Целый день начальник четвертой канцелярии разбирался с делом о покушении на капитана Магу. Лично допрашивал всех подозреваемых. Очередь потерпевшего настала поздним вечером, когда за окном окончательно стемнело.

Полковник Алексу не понравился. Вроде и смотрит благожелательно, а ощущение такое, будто прикидывает, сразу арестовать или пусть еще немного погуляет на свободе. К большому удивлению капитана, о покушении вопросов не было, жандарм интересовался совсем другим.

— Вы с винтовкой Гердана знакомы, капитан?

— Так точно! Винтовки данной системы состояли на вооружении Его Императорского Величества Александриса Второго стрелкового батальона, в котором я имел честь проходить службу.

Поскольку, хоть полковник и был выше по чину, но служил по другому ведомству, капитан счел возможным пренебречь некоторыми требованиями устава. К тому же, оба разговаривали сидя, что тоже соблюдению устава не способствовало.